На фоне превратившегося в поединок взгляда взгляд принца демонов стал опасным, давая понять, что он собирается встряхнуть патовую ситуацию. Солдаты приготовились к любой атаке, но были ошеломлены. Принц порезал себе правую руку.

— Что за?! — Они тут же погрузились в смятение.

Но самые старые и опытные из солдат понимали, что в действиях принца есть что-то подозрительное. Если демоны делали что-то неожиданное или нелепое, это обычно было признаком того, что они собираются применить магию.

— Защитный строй! Защитите нас от проклятий нечисти! — Ветеран вытянул левую руку, словно щит, и повторил заклинание, отгоняющее проклятия. Несмотря на растерянность, все остальные солдаты, несмотря на вбитые в них наставления, заняли ту же позицию.

Итак, что он задумал?!

— Моя очередь. — Принц демонов приблизился, взмахнув правой рукой. Кровь, собравшаяся в его кулаке, брызнула вперед.

Он пытается ослепить нас?

В тот же миг от принца стало исходить сильное давление. Он использовал магию!

Проклятие с использованием его собственной крови?

Следующее, что он услышал, был слабый звук клинка, рассекающего воздух.

Солдат, стоявший рядом с ним, издал странный крик. В его горле мелькнуло черное лезвие; обсидиановый нож глубоко вонзился в шею.

Ранив себя, чтобы сбить их с толку, притворившись, что использует брызги крови, чтобы ослепить их, и угрожая магией, чтобы отвлечь самых опытных из них, - несмотря на всю эту тактику, они не смогли предугадать, что он собирается бросить нож. Ветеран вздрогнул, потрясенный тем, что только что произошло.

И это ребенок?!

Удивительно, насколько он был искусен. Гнетущая аура принца демонов становилась все сильнее.

Но подождите! У нас же есть нож!

Вытащив нож из собственной шеи, смертельно раненный солдат успел передать его одному из своих товарищей, после чего рухнул, словно говоря: «Остальное оставляю вам».

Нас осталось четверо, и нож теперь у нас. К тому же принц не мог пользоваться правой рукой.

— Ах ты, проклятое отродье! — Вооруженный солдат в ярости бросился вперед, размахивая ножом.

— Подожди! — Ветеран попытался предупредить его. Они сражались с демоном, бесконечно хитрым и коварным. Если учесть, чего только что добился молодой принц, у него наверняка припасен еще один трюк в рукаве. Но разъяренного юношу было не остановить.

— Это мой нож, спасибо. — Принц-демон с жалостью взглянул на наступающего солдата. — Он мне еще пригодится.

В воздухе внезапно возникло напряжение, словно между ними натянули нить.

— Подожди...

В своей слепой ярости солдат покинул защиту магического щита. Когда ветеран понял это, было уже слишком поздно.

— Я Та Фесуи.

Реальность исказилась.

— Ак?! Гаааа! — Солдат внезапно выронил нож, из его правой руки хлынула свежая кровь. Ветеран бросился вперед, нарушив строй. Но у него не было другого выхода. Он должен был успеть. Он должен был!

Но он не успел. Маленькая бледная тень - демон, который должен был быть не более чем молодым парнем, - одним плавным движением выбил ноги из-под раненого солдата, выхватил нож и всадил его в сердце солдата.

Смерть юноши была приглушенной, без единого звука. Принц щелкнул клинком правой руки, стряхивая кровь в образовавшуюся перед ним лужу. Его правая рука без единой царапины.

— Люди такие слабые. Это отвратительно, — пробормотал он, выражение его лица было омрачено. В его темно-красных глазах была бездонная пустота.

— Идите к черту! — закричал ветеран, сжимая под тяжестью ярости свое собственное шатающееся сердце. — Вы проклятые демоны! Все до единого, вечно выкидываете такие грязные трюки!

Кровавые глаза принца перевели взгляд на ветерана. Он улыбнулся, горькой и самоуничижительной улыбкой.

Что? Что это было за лицо? Это было похоже на...

Выражение исчезло в мгновение ока. Принц снова переложил нож в обратный хват и атаковал. Ветеран приготовился. Он отбросил слабую надежду на возвращение домой. Этот принц. Этот демон. Чего бы это ни стоило, его нужно было победить здесь и сейчас. Если позволить ему повзрослеть, на поле боя погибнет бесчисленное множество людей!

— Умри! — Ветеран бросился вперед, чтобы схватить его. Он убьет принца, даже если ему придется вырвать ему горло зубами.

Но принц даже не вздрогнул. Вместо этого он просто стоял на месте. Он должен был знать, что задумал ветеран, так почему? Неужели ему было все равно, что его схватят?

Мелькнул нож.

Вот он!

Как только эта мысль пришла ему в голову, принц исчез. Ветеран почувствовал удар, а затем мир перевернулся. Используя нож как приманку, принц скользнул вперед и поставил ему подножку; ветеран слишком поздно понял, что произошло.

Он продолжает целиться нам в ноги!

Не успел он разозлиться на себя за то, что угодил в ловушку демона, как обсидиановый нож снова прорезал воздух. Повернув верхнюю часть тела, ветеран почувствовал, как по его лицу пронеслась горячая вспышка боли. Атака была направлена на его горло, но ему удалось едва избежать ее.

Принц продолжал бежать.

Он преследует младших солдат?!

— Проклятье… — Кровь, хлынувшая со лба, залила ему глаза, ослепив его, но он все еще мог следить за шагами принца. Протерев глаза, он вернул себе зрение и схватил принца сзади. — Возьми его...

— ...вниз со мной. — Приказ запоздал. Два оставшихся солдата уже лежали на спине в лужах собственной крови. Одному перерезали горло, другому вонзили нож в сердце. Их смерть была более или менее мгновенной. Они даже не успели помучиться. Мастерство принца было абсурдным. Холодное ощущение в груди ветерана пронзило его волной ужаса. Обсидиановый нож.

На лице принца демонов появилось необычное выражение, когда он повернулся и посмотрел на ветерана. Его лицо было похоже на лицо человека, несущего на себе тяжесть мира, а глаза - на глаза человека, готового проклясть его.

— Смерть тебя и твоих товарищей не будет напрасной. — Его слова текли как кровь. Был ли это гнев? Горе? Это было загадкой. Разочарование и сожаление лились из принца, как кровь из открытой раны.

Зрение ветерана внезапно помутнело. Принц медленно опустил его на землю и, наклонившись, прошептал ему на ухо.

— Смерть тьме.

Глаза ветерана расширились.

Он хотел спросить, почему, но время не было для него роскошью. Его сознание ускользало. Осталось лишь лицо, залитое благоговением, застывшее в смерти.

Рев потряс парадную площадку. Молодой принц-демон, не имея при себе ничего, кроме обсидианового ножа, сразил и убил пятерых обученных человеческих солдат. Все зрители знали, что эти солдаты не были слабыми и легкими добычами, и их бурные возгласы отражали это.

Принц без слов принял их аплодисменты, подняв к небу свой окровавленный нож. Выражение его лица было неразборчивым, только по щеке стекала одинокая слеза.

Полная луна ярко освещала королевство демонов. Я сидел у окна своей спальни и смотрел на нее. С высоты замка был хорошо виден весь город внизу. Как и сам замок, здания в нем были высечены из мрамора. По сути, для строительства города использовались материалы, оставшиеся после возведения замка. Белые стены просто сияли в лунном свете, усеянные то тут, то там отблесками факелов. Мне показалось, что я слышу голоса людей, живущих там, внизу, которые доносит до меня ветер.

Какая ирония. Даже «обитатели тьмы», демоны и ночные эльфы, не могли находиться в полной темноте. Они жаждали света звезд и даже зажигали лампы, когда это было необходимо.

Заявив, что устал, я ушел в свою комнату рано утром. Для демонов это время суток было тем же, чем полдень для людей. Обычно я был занят учебой, тренировками или чем-то еще. Но на самом деле я был измотан. Я хотел побыть один.

Пять. Много ли это? Я и сам не знал. Но сила, которую я черпал из их смертей, была огромной. Каким-то героем я был, убив пятерых своих безгрешных товарищей. Нарушение этого табу, переход этой черты наполнили меня невероятным количеством магической энергии. Я чувствовал, как меня захлестывает такая мощь, будто я вот-вот лопну. По словам Анте, я стал в несколько раз сильнее, чем раньше, настолько, что Анте пришлось забрать часть этой силы, чтобы сохранить ее в тайне от остальных. По крайней мере, на данный момент.

Я говорил серьезно; я не хотел, чтобы их жертвы были напрасными. Если бы я продолжал расти такими темпами, то смог бы в кратчайшие сроки сразиться с Королем Демонов. Но... сколько жертв, сколько крови будет на моих руках, чтобы добиться этого? Сколько людей мне придется убить, чтобы использовать их как ступеньки? От одной этой мысли мое сердце было на грани разрыва.

— Это было феноменально!

После того как все закончилось, я получил целую кавалькаду похвал, что было поистине редким зрелищем в царстве демонов. Ночные эльфы, зверолюди, даже демоны других семейств - все они не скупились на аплодисменты. А я стоял в центре всего этого.

— На мгновение я подумал, что ты погиб. Я ошибся, недооценив тебя, — с улыбкой на лице сказал Оварг. — Замечательно! Обычно демон должен привыкнуть к убийству, отнимая жизнь у сдержанной добычи, и постепенно приобщаться к настоящему бою. Но ты сразу перешел к сражению с пятью обученными воинами! Это поразительно!

Плати ответила без малейшего признака удивления. 

— Он мой сын. К нему должны предъявляться иные требования, чем к остальным.

— Хм. Возможно, ты права. И подумать только, он использовал Называние, даже не будучи обученным!

Очевидно, я нечаянно использовал Именование во время боя.

— Он действительно прирожденный воин! Он словно родился с талантом! Нет, это не совсем верно. Как будто он был искусен задолго до своего рождения! Невероятно! Фантастика! — радостно заявил Оварг. — Джилбагиас! Мои учения были бы бесполезны для тебя! Ты, несомненно, наследуешь кровь Орги!

Так принц демонов Джилбагиас доказал свою родословную.

— Если бы ты не был сыном Короля Демонов, я бы сам предложил усыновить тебя.

— Ты не можешь его взять. Даже если бы он не был сыном Короля Демонов, он принадлежит семье Рейджу.

— Га-га-га! Наверное, да!

В итоге мне поручили собирать трупы на материалы, забирая их крепкие бедренные кости перед тем, как покинуть парадную площадку. Остальные трупы должны были быть отданы личам для использования в их некромантии. Однако мысль о том, что в смерти они будут служить демонам против своей воли и не смогут упокоиться с миром, была для меня слишком тяжела, поэтому я попросил оставить их черепа в качестве трофеев. Их доставят мне после обработки.

— Джилбагиас. Победить пятерых воинов, используя только нож, - это впечатляет. Я очень горжусь тобой. Но ты ведь понимаешь, насколько это было безрассудно? 

Вернувшись в мою комнату, Плати продолжила хвалить меня, хотя и немного ругая. 

— В этот раз все прошло гладко, конечно же, благодаря твоему таланту. Но не принимай безрассудство за смелость. Подобная демонстрация нехарактерна для тебя. Я бы хотела получить объяснение, что заставило тебя поступить так в этот раз.

Я не мог ее винить. Похоже, у нее сдали нервы, когда она наблюдала за происходящим. Но у меня уже был готов ответ на этот вопрос.

— Я наложил на себя ограничение. Уверен, ты заметила, но я обрел значительную силу. — Я решил опереться на свой договор.

— Правда, твоя магия стала значительно сильнее. Достаточно, чтобы довести тебя до уровня солдата низшего ранга. — Ее веер закрылся, на лице появилось задумчивое выражение. — Соблюдая сдержанность и сражаясь с пятью противниками одновременно, ты обрел силу.

Я надеялся, что она воспримет мое нейтральное выражение лица как подтверждение.

— Похоже, этот дьявол обладает огромной силой. У меня есть знакомый, у которого контракт с дьяволом резни. Потребовалось убить бесчисленное количество человеческих солдат, прежде стало заметно хоть какую-то разницу в их силе. По сравнению с ними твой рост кажется гораздо более эффективным.

Слава богу. Даже с той силой, что скрывала Анте, во мне оставалось еще много чего.

— Очень хорошо, Джилбагиас. Я с облегчением узнала, что твое поведение было рациональным, а не просто попыткой беззаботно покрасоваться. Для своего возраста ты действительно взрослый. Мне трудно поверить, что тебе всего пять лет. Я даже не могу вспомнить, какой я была в твоем возрасте...

С забавной улыбкой Плати опустилась в кресло. 

— Легкого пути к власти не бывает. Я это понимаю. Но Джилбагиас, если такая опасная возможность представится снова, если это вообще возможно, пожалуйста, сначала обсуди ее со мной.

— Я постараюсь.

Иногда трудно было поверить, что это та самая Плати, которую я знал до похода в Бездну. Возможно, полгода, проведенные с ужасом от возможной потери сына, сильно ударили по ней.

И вот, после всего этого, я здесь. Учитывая тот бой, никто не задавался вопросом, устал ли я. Пододвинув кровать к окну, я лег и стал смотреть на ночное небо. И вдруг рядом со мной появилась темнокожая девушка.

— Что тебе нужно?

— Я подумала, что тебе одиноко спать одному. — Лежа рядом со мной, она начала гладить меня по волосам.

Спасибо, но не стоит. То, что ты здесь, - пустая трата магии.

— Можно подумать, но на самом деле меня там нет.

А? Полагаю, это объясняет, почему твой голос доносится изнутри меня...

— Я просто изменила твою... кхм! Я просто создала иллюзию себя, которую можешь воспринимать только ты. Сопровождение бесплотного голоса было бы нервирующим, не так ли?

Мне показалось, что она намекает на что-то более опасное, но неважно. Это не сильно отличалось от легенд о суккубах, которые я слышал.

— Именно. И метод точно такой же.

Хм. Я думал, ты будешь в ярости, если тебя сравнят с суккубом.

Анте хихикнула. 

— Ты пытаешься меня раздразнить? Может быть, немного поддразнить? Не бойся, мое сердце достаточно велико, чтобы принять все, что ты в него бросишь, особенно очаровательную истерику человеческого ребенка.

Она широко раскинула руки - по крайней мере, так показалось. От нее исходила завораживающая аура, которая не соответствовала ее юной внешности. Она действительно была похожа на суккуба. Что здесь происходит? У меня мурашки по коже.

— Хм. Значит, это заставляет тебя отступить. Сердце мужчины действительно сложно. — Завораживающая улыбка Анте сменилась хмурым взглядом, словно она была лишь напускной. — Ничего серьезного. Я не хочу, чтобы твое сердце было разбито, — пробормотала она, приблизив свое лицо к моему. Несмотря на то что она была иллюзией, я все еще чувствовал ее дыхание. — Я здесь, с тобой. Поэтому я могу понять. Твоя изъеденная червями, разорванная душа разорвалась. Даже сейчас я вижу твои кровавые слезы. — Затем она обхватила мою голову руками. — Я никогда не видела такой жалкой души.

Даже бог дьявола не видел ничего хуже этого, да? Какая честь.

— Знаешь, почему табу становятся табу?

Потому что это вещи, которые не следует делать?

— Это нечто большее. Черта, которую ты можешь пересечь без особых раздумий, не является таковой. Ее истинная природа заключается в грехе. После долгих колебаний, страданий, доведенный до грани, когда у тебя нет другого выбора, ты переступаешь эту последнюю черту - вот что является табу. — Ее призматические глаза были полны сочувствия. — Если ты жаждешь власти, то путь страданий только начинается. Если ты привыкнешь к этому ощущению, нарушение табу станет для тебя бессмысленным.

Значит, это чувство, когда хочется вырвать кровью, и есть моя сила?

— Именно так. Но ни один смертный не сможет терпеть такие муки вечно. И если ты сломаешься, то не сможешь выполнить свою половину договора.

А, теперь все сходится. Если я потеряю сердце, то и ты останешься ни с чем. Вот ваш истинный мотив!

Анте снова захихикала. 

— Ты снова прав. Ты видишь меня насквозь, — сказала она с озорной улыбкой.

Теперь я понял. Ты была так мила, что меня это пугало. Но раз уж у меня есть время, то я бы хотел немного успокоиться. Даже мне иногда этого хочется.

— Очень хорошо. Не нужно сдерживать себя. Вот, можешь поспать у меня на коленях.

Ты ведь на самом деле иллюзия, верно? Это невероятно. Ты чувствуешь себя совсем как настоящая. Твои ноги такие гладкие.

— Ты меня смущаешь. Такова прекрасная кожа молодой девушки. Наслаждайся ею от души.

Молодая девушка, да? Эх, хорошо. Хотя, если подумать, это был первый раз, когда я испытала подушку на коленях, не так ли?

— Я так понимаю, в прошлой жизни ты не принимал участия в плотских утехах.

Заткнись. Сейчас не время и не место для подобных вещей.

Анте замолчала, молча поглаживая меня по волосам. Почему-то от этих ощущений меня клонило в сон. Наверное, даже пальцы дьявольского бога, пусть и иллюзорного, могут быть приятными.

— Тебе пора отдохнуть. Для твоей души, — она попросила меня расслабиться.

Не беспокойся. Я не настолько слаб, чтобы так просто сдаться. Я продержусь еще некоторое время, чтобы развлечь тебя... дьявольский бог...

Когда я начал задремывать, мне показалось, что я вижу, как Анте улыбается. Что-то слишком мягкое, слишком благодушное для дьявольского бога разложения. Пришлось задуматься, не было ли это тоже частью иллюзии.

Эту иллюзию мог видеть только ее подрядчик. Теперь, когда он уснул, ей не было нужды поддерживать ее, но бог дьявола продолжал упорствовать. Положив его голову себе на колени, она смотрела на ночное небо, продолжая гладить его по голове и перебирая пальцами серебристые волосы. Время от времени она нежно поглаживала символ демонического рода на его макушке.

— Полагаю, — пробормотала дьявольский бог, — ты, вероятно, станешь моим последним подрядчиком.

Она была дьявольским богом, который стал слишком могущественным. В своем дворце она была всего лишь в шаге от того, чтобы вознестись и стать не более чем концепцией. Если бы не этот подрядчик, вряд ли кому-то еще удалось бы разорвать цепи ее ограничений, заключить подходящий для нее контракт, вытащить ее в материальный мир.

Сохранение ее места здесь медленно поглощало ее силы, но в то же время ее могущество росло. Не из-за качества ее подрядчика, а потому, что каждый день где-то в мире кто-то нарушал табу. Ее главное тело во дворце продолжало становиться сильнее даже сейчас.

Так что этот был бы последним. Независимо от того, был ли контракт выполнен или сердце подрядчика разбилось под тяжестью табу, она больше никогда не встретит человека, способного заключить с ней контракт. Скорее всего, никто и никогда больше не придет к ней во дворец, и все попытки окажутся тщетными.

Если бы это случилось, она бы...

Остановив руку, дьявольский бог вгляделась в лицо своего контрагента - его дремота не избавила от мрачного выражения, сохранявшегося на его лице. Он не был во власти кошмара. Даже без них он уже страдал. Ни один бог-дьявол не мог облегчить его страдания. Она была бессильна что-либо сделать, чтобы облегчить его боль. Она была просто беспомощна.

Вместо этого она наклонилась и поцеловала его в лоб, хотя знала, что это пустое действие.

Бог-дьявол снова посмотрела на бескрайнее ночное небо материального царства и стал гладить его по волосам.

Ласково. С жалостью.