Время от времени мне снится один-единственный сон.

Он всегда происходит в каком-то классе в Японии, в школе, в которой я никогда не была.

Все одеты в разную форму. Есть ученики в пиджаках, блейзерах, матросской форме... Несмотря на то, что одежда не сочетается, ничто почему-то не кажется неуместным.

Когда я вхожу в аудиторию, все замолкают и смотрят на меня.

Внутри тепло - никаких следов шума или конфликта. Никто не вооружен оружием. Кроме погружения в учебу, каждый волен проводить время так, как ему заблагорассудится.

Когда я здороваюсь с ними, они приветливо улыбаются, болтают ни о чем.

Я дружу со всеми в классе, но один из них - мой лучший друг.

Мы очень близки. Между нами нет никаких секретов. Увидеть, как мой друг смеется или улыбается, - это все, что мне нужно, чтобы почувствовать себя счастливой. А если счастлива я, то счастлив и мой друг. Именно потому, что я знаю о трагическом прошлом подруги, а подруга понимает мои самые глубокие сожаления, мы можем быть так близки.

Я разговариваю со своей лучшей подругой ни о чем, пока мы ждем начала занятий.

Это, конечно, нелепая мечта, и я никогда не смогу никому о ней рассказать.

Но такой сон снится мне время от времени.

В итоге, после того как его вызвали в другой мир, ему пришлось ночевать под мостом в городе.

— Почему я должен это терпеть?!

Мицуки не мог больше сдерживаться, крича на утреннее солнце и хор маленьких птичек.

Его вызвали в этот мир накануне, увезли из дома как раз в тот момент, когда он решил примерить школьную форму, чтобы поностальгировать. А когда его привели на какую-то аудиенцию, парень, который, похоже, был королем, отмахнулся от него, заявив: "Да... Ты нам не нужен".

Двух предложений было более чем достаточно, чтобы подвести итог этой абсурдной череде событий. Все произошло так быстро. И некуда было идти, и он остался ночевать под мостом, тихо плача.

— Не могу поверить этому королю... Он мог бы хотя бы пощадить меня. Нгх... Я умираю с голоду...

Мицуки ныл рядом с журчащим ручьем.

— Видимо, и в фантастических мирах жизнь нелегка...

Реальность глубоко запала ему в душу после ночи бездомной жизни.

Вернувшись в реальный мир, он жил замкнуто, коря себя за то, что пропустил все вступительные экзамены в школу из-за сильной лихорадки, из-за которой ему пришлось вынужденно оставить учебу. Ему явно не хватало инициативы и воображения, чтобы самостоятельно решить свою нынешнюю проблему.

В животе Мицуки заурчало, но он никак не мог найти себе пропитание.

Неужели я умру от голода в центре города?

Голод подстегивал мысли о самом худшем варианте развития событий, вызывая дрожь по позвоночнику.

— Я отказываюсь. Если все так и будет, то мне придется просто украсть!

Отчаяние затуманило его мысли, и Мицуки стал искать в голове новый способ существования.

— Мелкое воровство, да...? Если меня поймают, полиция обратится к моим родителям... Стоп, я идиот. Лучше бы они меня забрали.

— Эй, ты.

— Это совершенно другой мир. Если законы и практика не такие, как в Японии, то совершать преступления может быть опасно...

— Я с тобой разговариваю. Эй! Хеллоу?

— Но есть ли у меня другой выход? Черт возьми! Как мне здесь не нравится! Почему все плохое должно происходить?

— Извините! Вы меня слышите?!

— О, да! Здесь не на что смотреть, офицер!!!

Мицуки зашипел от нервов, практически выпрыгивая из кожи.

Он повернулся, оказавшись лицом к лицу с потрясающей молодой женщиной. Теперь он точно проснулся.

— Что? Что здесь можно увидеть?

Она перевела взгляд на Мицуки, подозрительно оглядывая его на предмет чрезмерной реакции.

В ней было что-то взрослое, но по возрасту она должна была быть примерно такой же, как Мицуки, если не немного старше. Ее светло-каштановые волосы были цвета молока с капелькой кофе; они были собраны в хвост с большой черной лентой.

— Я не знаю, что ты задумал, но я отпущу тебя, если ты не будешь действовать. Наш Господь щедр. Из этого следует, что я, как жрица, должна действовать с открытой рукой!

Как она только что сказала, она, конечно же, была в священническом облачении, в левой руке она держала увесистую книгу Священного Писания. В целом ее одеяние цвета индиго производило внушительное впечатление, но по какой-то причине разрез на юбке задрался до самого правого бедра.

— Правильно ли я понимаю, что вы - тот самый надоедливый лентяй, который спит под этим мостом?

— Лентяй? Ой... Но да, наверное, так...

— Я так и думала. Мы получили сообщения от добропорядочных граждан Общины, третьей ступени в социальной иерархии. Они умоляли нас что-нибудь предпринять в связи с тем несносным человеком, который не перестает рыдать под мостом, даже не пьяный и все такое.

Мицуки не мог удержаться от того, чтобы не поднять глаза к небу.

Только он подумал, что в этом фантастическом мире к нему наконец-то подошла красивая девушка...

— Эта альтернативная вселенная - полный отстой... Что за черт? Чем я заслужил это?

— Что случилось? Ты уже проплакал всю ночь. Почему у тебя такой вид, будто ты вот-вот снова разрыдаешься? У кого-то много соли и воды в запасе. С тобой случилось что-то ужасное?

— Да. Я разбит.

Мицуки не видел смысла пытаться скрыть это.

Конечно, у него было много других причин для расстройства, но денежные проблемы были первыми, которые пришли ему на ум.

— Ага. Бездомный и без гроша в кармане. Наверняка у тебя выманили все сбережения, как только ты добрался до города, потому что ты витал в облаках. Почему бы тебе не вернуться домой к маме? Или поспать на диване у друга?

— Я бы с удовольствием вернулся домой - если бы он у меня был. К тому же, я никого не знаю.

— Понятно. И друзей тоже нет, да?

Она кивнула сама себе, делая поспешные выводы.

Черты ее лица были обманчиво взрослыми для всех ее оживленных выражений. Намеренно или случайно, но ее замечания всегда проникали в самую суть.

— Бездомный, без гроша в кармане, которому некуда идти... Я знаю! Почему бы тебе не пожить у меня?

— Что? Почему?

Его рефлекторная реакция заключалась в том, чтобы оставаться настороже.

— Разве ты не можешь понять по моей одежде?

Она резко задрала подол своего одеяния жрицы.

Смелый разрез на юбке обнажил ее правую ногу и шнурованные ботинки. Мицуки также заметил кожаную подвязку, обмотанную вокруг бедра, что стало для юноши почти смертельным опытом.

— Я - жрица Фауста, Первого сословия. Меня зовут Мэну. Разве жрецы не должны протягивать руку помощи тем, кто в ней нуждается?

Девушка по имени Мэну гордо откинула назад свой хвостик.

Однако для Мицуки, ничего не знавшего об этом мире, это имело мало значения.

— Так вот как это работает?

— Ага. У тебя есть какие-нибудь документы? Хотя мы и являемся союзниками Общины, мы не можем быть замечены в оказании помощи преступникам. Мы не сможем принять вас, если вы не сможете доказать, кто вы и откуда.

— Гм... Я из другого мира?

Мицуки был так измучен, что даже не мог найти в себе силы скрыть это. Он знал, что она усомнится в его здравом уме.

Ее глаза расширились от удивления. 

— О. Значит, ты заблудший.

— Что?

Мицуки был наполовину рад, а наполовину шокирован тем, что она так легко согласилась с его утверждением.

— Это общий термин для людей, которые случайно попали в этот мир. Из какой-то страны под названием "Япония" на "Земле" или что-то в этом роде... Хм... Раз уж ты заговорили об этом, ты странно одет.

Она внимательно осмотрела его форменную куртку, кивнув про себя.

— Неудивительно, что тебе некуда идти. Но не волнуйтесь больше. Забота о заблудших ягнятах тоже входит в наши обязанности!

— В самом деле?! Денег, пожалуйста!

— Прости? Продолжай мечтать, лентяй. 

Она усмехнулась, хотя по голосу Мицуки понял, что она не сдвинется с места ни на дюйм.

Мицуки пригнул голову, поклонившись. 

— Простите! Я зашел слишком далеко.

— Раз уж ты усвоил урок. Давайте отвезем вас в церковь. Не бойтесь! У нас много связей. Уже завтра ты сможешь работать! Не будет ничего похожего на ужасный ручной труд!

— Что? ...Они не берут людей бесплатно?

— Кто не работает, тот и не ест. Слышал о таком? Это самородок мудрости из древней пословицы.

— Уф…